Смерть князя Андрея Болконского – кратко, с цитатами — Русская историческая библиотека

(19)

Ранение и предсмертные размышления являются важными в формировании личности Болконского. После бородинского сражения, будучи смертельно раненным, князь Андрей кардинально меняется. Он прощает своего обидчика Анатоля Курагина и свою возлюбленную Наташу Ростову.

Он прощает весь мир, больше не испытывает ненависти, находит гармонию с миром и с сами собой. Он преодолевает страх, даже животный ужас перед смертью. Болконский начинает понимать, что его уход — это возвращение в новый мир.

Андрей перестаёт ощущать связь с этой жизнью, становится отстранённым, все беды и проблемы, которые ранее тяготили его, становятся ничтожными перед лицом того таинственного, что с ним должно произойти.

Он умирает долго и мучительно, словно судьба, высший разум или бог специально даёт ему возможность духовно очиститься,  сделать переоценку всей своей жизни, найти гармонию с миром и принять смерть смиренно, как что-то естественное и необратимое.

Смерть князя Андрея Болконского – кратко, с цитатами

Сцена смерти Андрея Болконского описана Львом Толстым в 16-й главе первой части четвёртого тома «Войны и мира» (см. краткое содержание всей этой части и её полный текст).

Ниже мы даём краткий пересказ этой главы с цитатами из неё.

Читайте полный текст эпизода «Смерть Андрея Болконского», а также статьи: Образ Андрея Болконского, Характеристика Андрея Болконского, Андрей Болконский в Аустерлицком сражении.

«Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое. <…> Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым».

Однажды вечером Болконский задремал, а когда проснулся, увидел, что у его кровати сидит и вяжет чулок Наташа. Он смотрел на нее, не шевелясь. Наконец она заметила, что князь Андрей не спит, и нагнулась к нему.

– Наташа, я слишком люблю вас, – сказал Болконский. – Никто, как вы, не дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.

Её лицо засияло восторженной радостью. Но она вспомнила, что Андрею нужно спокойствие, и стала уговаривать, чтобы он заснул.

Во сне Болконский видел, будто он ведёт в своей комнате ничтожные разговоры со множеством людей, которые постепенно все исчезают, а его охватывает одна забота – о том, что нужно затворить дверь. Он встаёт и идёт к двери, путаясь ногами, мучительно боясь, что затворить её не успеет.

«И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно-неловко подползает к двери, это что-то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что-то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки».

Обе половинки отворились, и оно вошло. Князь Андрей умер во сне – и в этот момент проснулся:

«»Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на неё странным взглядом.Это-то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер. <…>С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения».

Последние часы Болконского прошли просто. Он машинально исполнил все церковные обряды. Поцеловал сына – и отвернулся.

Княжна Марья и Наташа были при его последних минутах.

Прощаясь с телом, все плакали: графиня Ростова и Соня оттого, что им было жаль Наташу, Николенька – от страдальческого недоумения, старый граф – оттого, что ему вскоре тоже придется сделать этот шаг. А княжна Марья и Наташа плакали от благоговейного умиления, которое охватило их души «перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними».

• Вы здесь:  
• Статьи по литературе
• Смерть князя Андрея Болконского – кратко, с цитатами

Ещё по теме…

Введение

На протяжении всего романа Л.Н.Толстого «Война и мир» мы встречаемся с разными героями. Одни только появляются и сразу уходят, у других проходит целая жизнь перед нашими глазами. И мы вместе с ними радуемся за их успехи, переживаем за неудачи, волнуемся и думаем, как поступить дальше. Неслучайно Л.Н.Толстой показывает нам в своем романе «Война и мир» путь исканий Андрея Болконского. Мы видим некое перерождение человека, переосмысление ценностей жизни, нравственное восхождение к человеческим идеалам жизни.

Андрей Болконский – один из самых любимых героев Л.Н.Толстого. Мы можем посмотреть весь его жизненный путь в романе «Война и мир», путь становления личности, путь исканий души.

Идеалы Андрея

К жене Лизе он относился неласково, с видимым превосходством. Уходя на войну, оставляя беременную жену на попечение старого князя, он попросил отца: «Ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя…чтоб он вырос у вас…пожалуйста». Андрей считает жену неспособной вырастить достойного сына.

Искренние чувства дружбы и любви Болконский испытывает к Пьеру Безухову, единственному преданному его другу. «Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света», – говорил он ему.

Очень насыщенна событиями военная жизнь Болконского. Он попадает в адъютанты к Кутузову, помогает решить исход Шенграбенского сражения, защищает Тимохина, едет на прием к императору Францу с доброй вестью о победе русских (так ему кажется), участвует в Аустерлицком сражении. Потом делает значительный перерыв в военной кампании – в это время раз и происходит переосмысление его жизни. Затем возвращение в военную службу, увлечение Сперанским, Бородинское поле, ранение и смерть.

Разочарования Болконского

Первое разочарование пришло к Болконскому, когда он лежал под Аустерлицким небом и думал о смерти. Увидев своего кумира – Наполеона, стоявшего рядом с ним, Болконский почему-то не испытал от его присутствия того величия, какое считал до этого возможным. «Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял», – вот что занимало теперь Болконского.

Вернувшись домой после ранения, Болконский застает жену Лизу в родах. После ее смерти он осознает, что отчасти виноват в случившемся, в своем отношении к Лизе. Он был слишком горд, слишком высокомерен, слишком далек от нее, и это приносит ему страдание.

После всего Болконский дает себе слово больше не воевать. Безухов пытается возродить его к жизни, рассказывает о масонстве, говорит о спасении души в служении людям, но Болконский на все это отвечает: «Я знаю в жизни только два действительные несчастья: угрызение совести и болезнь. И счастье есть только отсутствие двух этих зол».

Готовясь к Бородинскому сражению, князь Андрей болезненно перебирал все события своей жизни, произошедшие с ним. Толстой описывает состояние своего героя: «Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России». Болконский называет «ложными» образами славу, некогда так волновавшую его, любовь, которую он когда-то не воспринял всерьез, отечество, которое сейчас находилось под угрозой. Раньше ему казалось, что все это великое, божественное, недосягаемое, наполненное глубоким смыслом. А теперь это оказалось так «просто, бледно и грубо».

Любовь к Наташе Ростовой

Истинное прозрение к жизни пришло к Болконскомупосле встречи с Наташей Ростовой. По роду своей деятельности Андрею нужно было встретиться с уездным предводителем, каковым был граф Илья Андреевич Ростов. По дороге к Ростовым Андрей увидел огромный старый дуб с обломанными ветвями. Все кругом благоухало и наслаждалось дыханием весны, только этот дуб, видимо, не хотел подчиняться законам природы. Дуб казался Болконскому мрачным и невеселым: «Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Именно так думал князь Андрей.

Но по возвращению домой Болконский с удивлением заметил, что «старый дуб, весь преображенный… Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого горя и недоверия – ничего не было видно…» стоял на том же месте. «Нет, жизнь не кончена в тридцать один год» – решил Болконский. Впечатление, которое произвела на него Наташа, было настолько сильно, что он пока и сам не понимал, что произошло на самом деле. Ростова пробудила в нем все прежние желания и радости жизни, радости от весны, от близких людей, от нежных чувств, от любви, от жизни.

Смерть Болконского

Многие читатели задаются вопросом, почему Л.Толстой уготовил такую судьбу своему любимому герою? Некоторые считают особенностью сюжета смерть Болконского в романе «Война и мир». Да, Л.Н.Толстой очень любил своего героя. Жизнь Болконского была нелегка. Он прошел трудный путь нравственных исканий, пока не обрел вечную истину. Поиск душевного покоя, душевной чистоты, настоящей любви – вот теперь идеалы Болконского. Андрей прожил достойную жизнь и принял достойную смерть. Умирая на руках любимой женщины, рядом с родной сестрой и сыном, постигнув всю прелесть жизни, он знал, что скоро умрет, он чувствовал дыхание смерти, но желание жить было в нем велико. «Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете», говорил он Ростовой, и улыбка в это время светилась на его лице. Он умер счастливым человеком.

Написав сочинение на тему «Путь исканий Андрея Болконского в романе «Война и мир», я увидел, как меняется человек под влиянием жизненных перепитий, событий, обстоятельств, судеб других людей. Каждый может обрести истину жизни, пройдя сложный путь, как это сделал герой Толстого.

Тест по произведению

1. Вопрос 1 из 31
   

   Каким годом и месяцем датируется начало событий романа «Война и мир»?</h3>

   • <label>июнь 1803 года</label>
   • <label>июль 1805 года</label>
   • <label>август 1806 года</label>
   • <label>сентябрь 1806 года</label>

(новая вкладка)

Смерть Андрея Болконского – читать текст отрывка из «Войны и мира»

Читайте краткое содержание эпизода «Смерть Андрея Болконского», а также статьи: Образ Андрея Болконского, Характеристика Андрея Болконского, Андрей Болконский в Аустерлицком сражении.

XVI

Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти попятное и ощущаемое.

Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.

Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.

Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнью. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.

Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно, закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.

Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.

«А, это она вошла!» – подумал он.

Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.

С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что-то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.

Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.

В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.

«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.

Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.

– Вы не спите?

– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, не дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.

Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.

– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.

– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.

– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, но всей душе, буду я жив? Как вам кажется?

– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки. Он помолчал.

– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.

Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.

– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.

Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.

Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.

Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все это время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.

«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего-то недоставало в них, что-то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.

Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем-то ненужном. Они сбираются ехать куда-то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие-то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все-таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно-неловко подползает к двери, это что-то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что-то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.

Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.

Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.

«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.

Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на неё странным взглядом.

Это-то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.

С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно-медленном, пробуждении.

Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.

Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда-то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.

Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что-нибудь сделать.

Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.

– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.

«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.

Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.

Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личною горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.

• Вы здесь:  
• Русская литература
• Смерть Андрея Болконского – читать текст отрывка из «Войны и мира»

Ещё по теме…

Используемые источники:

• https://info-shkola.ru/smert-bolkonskogo/
• http://rushist.com/index.php/literary-articles/7061-smert-knyazya-andreya-bolkonskogo-kratko-s-tsitatami
• https://obrazovaka.ru/sochinenie/voyna-i-mir/put-iskaniy-andreya-bolkonskogo-v-romane.html
• http://rushist.com/index.php/rus-literature/7062-smert-andreya-bolkonskogo-chitat-tekst-otryvka-iz-vojny-i-mira